Почти восемьдесят лет отделяют нас от тех дней, слава которых «не смолкнет, не померкнет никогда», и все же гражданская война еще не вполне стала историей. На наших глазах происходит великая переоценка ценностей, заставляющая вновь и вновь вглядываться в не такое уж далекое прошлое. Переоценка эта нужна, чтобы лучше понять настоящее, чтобы народу не захлебнуться кровью в будущем.

Стоит ли ворошить прошлое — спросят иные. Может быть, хватит бередить старые раны? Стоит. И не только потому, что, как сказал поэт Борис Чичибабин, «за боль величия былому пора устроить пересмотр», и не только потому, что элементарное чувство самосохранения заставляет задумываться о том, как начинается этот революционный кошмар и как его не допустить. Дело еще и в том, что общество, увы, по-прежнему расколото. Были и есть люди, молитвенно взирающие на красное знамя с надписью: «Вся власть Советам!» Для них это — святыня. Но были и есть другие люди, которые помнят: те, кто сражался по ту сторону баррикады под лозунгом «За единую и неделимую Россию», под трехцветным флагом — тем, что является сейчас символом государственной власти в нашей стране, — те тоже были дети России и боролись за ее будущее (вернее, за то, как они его понимали).

А ведь были еще и третьи — те, которые не принимали ни белый, ни красный идеал и шли в бой со словами: «Власть Советам, а не партиям, за вольную коммуну!» Как их только не называли — «зелеными», бандитами, повстанцами (последнее, наверное, более близко к истине). Но суть от этого не меняется: это было самостоятельное движение со своим, если хотите, политическим идеалом.

И у всех людей была своя правда. Вообще, любая гражданская война — это столкновение нескольких сил, у каждой из которых есть своя правда. Отдавая монополию на истину какой-либо одной воевавшей стороне, мы неизбежно искажаем картину и грешим против истории. Ведь до сих пор в России едва ли не в каждой семье хранятся фотографии дедов и прадедов — в буденовках или погонах. Это и есть наша совокупная история, из которой, как из песни, слова не выкинешь.

Мы до сих пор пользуемся заученными штампами-противопоставлениями: красные — белые, бедные против богатых, эксплуататоры — эксплуатируемые и т. д. И обманываем себя, ибо в жизни все было намного сложнее. И страшнее. В том числе и на Урале, где гражданская война началась очень рано (в конце 1917 года) и затянулась до конца 1921 года. Часто красное или трехцветное знамя служило только поводом для сведения старых счетов . Обычно человек оказывался по ту или иную сторону фронта по причинам чисто житейским, не имеющим ничего общего с идеологией обоих лагерей. Большинство попросту не понимало, кто с кем и из-за чего воюет. В те дни люди, еще не догадываясь об этом, выбирали судьбу на годы вперед. Это — о ситуации в Забайкалье, но это же можно сказать и применительно к Уралу.

Наконец (и это, пожалуй, самое существенное), любая гражданская война — звездный час полевых командиров. Тех самых, которых мы видели и в Афганистане, и в Боснии, и в Чечне. Если коротко, то это вожаки, каждый из которых мог бы подписаться под словами Шамиля Басаева: «Я подчиняюсь только Аллаху!» Таких «подчиняющихся только Аллаху» было в те годы очень много. Они могли быть абсолютно бесконтрольными, как батька Ангел из фильма «Адъютант его превосходительства», или формально входить в ту или иную вооруженную структуру — неважно: в своих действиях они оставались «вольными птицами», то есть занимались, по сути, узаконенным бандитизмом. Бороться с ними было в тех условиях чрезвычайно трудно, и действия этих «шамилей басаевых» того времени страшно компрометировали ту воюющую сторону, флагом которой они прикрывались. Именно эти «полевые командиры» творили самые страшные злодеяния: так, формально подчиненная А. Колчаку Партизанская дивизия атамана Анненкова сожгла близ Тюмени село Куломзино со всем населением, а формально подчиненный Красной Армии партизанский отряд Якова Тряпицына вырезал до грудных младенцев город Николаевск-на-Амуре весной 1920 года. Особенно драматическую роль сыграли эти «партизаны» в судьбе белого движения и особенно Колчака, так как нигде официальные распоряжения командования, надо сказать, весьма гуманные и политически продуманные, не шли в таком противоречии с практикой поведения среднего и низшего звена офицерства, как это было в сибирских армиях белых. Естественно, когда А. Колчак подписывал указ о 8-часовом рабочем дне и организации профсоюзов, а его офицеры разгоняли эти профсоюзы пулеметами и шомполами, то все шишки сыпались именно на Колчака.

Страницы: 1 2

Подобные материалы:

Основные понятия
Монополия, картель, концерн, трест, синдикат. Империализм. Столыпинская реформа, хутор, отруб. Большевизм меньшевизм. Социалисты-революционеры (эсеры). Кадеты, октябристы. Черносотенцы Зубатовщина. Революционная ситуация. Советы. Государс ...

Киевская Русь в XI-начале XII в.. Ярослав Мудрый и его сыновья.
После смерти великого князя Владимира в 1015 г. его многочисленные сыновья начали усобицы, в которые были вовлечены и печенеги, и поляки, и варяжские отряды. В результате внутренней борьбы с 1019 г. великим князем киевским стал сын Влад ...

Культура как мир знаков.
Выступая в качестве носителя смысла, обработанные вещи, процессы, явления становятся знаками. Знак – есть предмет, выступающий в качестве носителя информации о других предметах и используемый для ее приобретения, переработки и передачи. ...