Таким образом, к 1924 г. последним осколком еще недавно доминировавшей административной модели построения следственного аппарата остались следователи по важнейшим делам при Наркомате юстиции. Согласно ст.10 Положения о Народном комиссариате юстиции РСФСР от 1 февраля 1923 г., в Наркомате сформировалась следственная часть, структурно вошедшая в состав 4-го подотдела IV Отдела (Прокуратуры).

Образование Союза ССР первоначально никак не отразилось на устройстве следственного аппарата. В принятых ЦИК СССР 31 октября 1924 г. первых Основах судоустройства Союза ССР и союзных республик "организация судебно-следственных органов" была отнесена - по ст.15 - к республиканскому ведению. Что касается оставленных в союзном ведении органов военной юстиции, то, согласно ст.5 Положения о военных трибуналах и военной прокуратуре от 20 августа 1926 г., военные следователи продолжили состоять при военных трибуналах.

Утвержденное третьей сессией ВЦИК XII созыва 19 ноября 1926 г. новое Положение о судоустройстве РСФСР сохранило в неприкосновенности организацию следственного аппарата образца 1922-1923 гг. Очень скоро, однако, возобладали иные тенденции. И коснулись они как процессуальной, так и организационной сторон отечественного предварительного следствия.

С одной стороны, как не раз отмечалось в литературе, на исходе 1920-х гг. произошло фактическое стирание грани "между дознанием и следствием, между розыском и юстицией на предварительном расследовании". В этом отношении глубоко показательно, что в разработанном Институтом советского строительства и права проекте УПК РСФСР, одобренном Коллегией Наркомата юстиции 12 августа 1931 г., вообще отсутствовало деление предварительного расследования на дознание и предварительное следствие. Вместо этого в ст.8-21 проекта предусматривалась единая стадия "предварительного расследования".

С другой стороны, в условиях свертывания новой экономической политики, всемерного укрепления административно-командной системы управления востребованной оказалась модель построения следственного аппарата, кратковременно реализованная в нашей стране в далеком 1722 году. Аллегорически выражаясь, на пути судебных следователей встала прокуратура.

Вопрос о передаче следственного аппарата от судов прокуратуре впервые начал обсуждаться на страницах юридической периодики и на ведомственных совещаниях еще в 1923-1924 гт. В частности, на состоявшемся в 1924 г. V съезде деятелей советской юстиции за таковую передачу высказался тогдашний прокурор Уголовно-судебной коллегии Верховного суда РСФСР А.Я. Вышинский. Однако в тот момент руководство Наркомата юстиции сочло целесообразным сохранить судебную модель организации следственного аппарата.

Примечательно, что противником перехода следователей в подчинение прокуратуры выступил тогдашний председатель Верховного суда РСФСР П.И. Стучка. В статье 1928 г. Петр Стучка предостерегал, что таковой переход "усилит односторонне обвинительную тенденцию предварительного следствия". В той же статье председатель Верховного суда РСФСР подчеркнул, что "организационно-административное подчинение следователя обвинителю противоречит нашему институту прокуратуры".

Как бы то ни было, уже в 1927 г. - в порядке эксперимента - подчинение следователей органам прокуратуры было осуществлено в Московской губернии. Сочтя эксперимент успешным, коллегия Наркомата юстиции 12 апреля 1928 г. постановила "передать следственный аппарат в полное распоряжение прокуратуры по РСФСР". Несколько позднее, 3 сентября 1928 г. данное постановление Наркомата получило закрепление в постановлении ВЦИК и СНК РСФСР "Об изменении Положения о судоустройстве РСФСР".

Не забыли и о военных следователях. Согласно ст.4 постановления ЦИК и СНК СССР от 30 января 1929 г. военные следователи аналогично перешли в подчинение органам военной прокуратуры'. Протянувшаяся с 1860 г. история российских судебных следователей закончилась. Как в связи с этим оптимистически констатировал автор статьи в ведомственном издании, "в историю развития института советских следователей вписывается новая страница, страница начавшегося подъема и роста".

Остается добавить, что в конце 1920-х гг. отечественная прокуратура еще не имела ведомственной самостоятельности. Как известно, будучи воссоздана в нашей стране в 1922 г., прокуратура вошла тогда в состав Наркомата юстиции, образовав в его структуре уже упоминавшийся IV отдел (реорганизованный 27 августа 1928 г. в Управление Прокуратуры). Кроме того - по подобию царской России - поначалу были совмещены должности Прокурора Республики и Наркома юстиции (с апреля 1928 г. Прокурор РСФСР стал заместителем наркома).

В силу названных обстоятельств, перейдя в подчинение прокуратуры, следственный аппарат сохранил общую подведомственность Наркомату юстиции. Ситуация принципиально не изменилась и с учреждением 17 декабря 1933 г. Прокуратуры СССР: в подчинение Прокурора Союза попали только военные следователи да группа следователей по важнейшим делам. Окончательное размежевание прокуратуры и ведомства юстиции произошло лишь в 1936 г., в связи с образованием союзного Наркомата юстиции.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9

Подобные материалы:

Способы выживания людей на селе
На селе мог выжить тот, кто приспосабливался к адским условиям неприкрытой дискриминации. Кроме сельской «элиты», удерживались те, кто не имел прямого подчинения колхозам и совхозам. Это – работники партийных, советских и кооперативных ор ...

Социальный состав населения
Основным социальным делением в Риме стало деление на свободных и рабов. Единство свободных граждан Рима (квиритов) некоторое время поддерживалось существованием их коллективной собственности на землю и рабов, принадлежавших государству. О ...

Характеристика профессионального состава и трудовой занятости населения.
Число ремесленников в Евпатории 1846 года (по каждому ремеслу) есть следующее: башмачников и сапожников –58, войлочников – 18, золотых и серебряных дел мастеров – 2, жестянщиков и лудильщиков – 19, каменщиков – 54, кузнецов – 36, меховых ...